Тигр проводит вас до гаража (Сборник) - Страница 37

К оглавлению

37

— … Знаете, будь Альдо в маске, случай прошел бы совсем незамеченным, и они и дальше смотрели бы чертей. Изо дня в день, из месяца в месяц… мои ребята. А что, работа делается, планы выполняются…

— Психологи, социологи, — вздохнул председатель. — Тесты сочиняем, проверки устраиваем. А тут… просто любить надо.

— Ну и о псах. Я попросил девять по числу бессобачных поселков. Одиноких, чтобы пес в каждом видел хозяина и не помер от тоски по оставшемуся на Земле. Пусть он провожает их утром и встречает вечером, ведь собака никогда не устает любить, не бывает в плохом настроении и рада каждому. Просил Олле потому, что знал: поручи другому — и на Марс попадут особо выдающиеся псы, а этого не нужно. Естественно, Олле понял, что от него требуется. Марсианин по рождению, он взял без отбора обычных собак. Просто собак, ибо каждый пес жизненно необходим.


ДЕЛА НЕБЕСНЫЕ

Реабилитация

Задать первый вопрос при первом контакте — это, знаете, много мозгов иметь надо. Теперь, конечно, нашего капитана цитируют в учебниках, инструкциях и даже романах, а тогда… Нет, и тогда он был известен, но так, между своими. А вот когда он реабилитировал нас, землян, тогда да… Ну, вы же знаете, сколько писали о первом контакте, пока он не состоялся. Линкос разработали, группы по изучению создавали, конференции проводили, космос слушали, всяческие варианты перебирали. А получилось все не так… История эта, как и многое другое, уже забываться стала. Вот я тут и написал, как это было. Не все, конечно, равнозначно по уровню достоверности, кое-что пришлось домысливать. Но дух событий я старался сохранить. Так вы уж лучше прочтите, а то я, когда много народу, теряюсь, знаете… В общем, вот он, мой рассказ.

— … Год назад мы наконец-то получили ответ от братьев по разуму, председатель обвел взглядом взволнованные лица членов комиссии по контактам, как непосредственно присутствующих, так и присутствующих дистанционно в голографических изображениях на экранах, обрамляющих полукруглый зал заседаний.

— Вам известно, — продолжал председатель, — что уже двести лет мы непрерывно шлем в космос сигналы, надеясь на отклик. И вот после года напряженной работы Сабом наконец закончил расшифровку ответа. Через несколько секунд мы узнаем текст первого сообщения.

В зале торжественно и мощно зазвучали полные скрытого и до сих пор неразгаданного смысла аккорды мелодии, созданной композитором Геннадием Шмаковым. Все пятнадцать миллиардов жителей Земли и ее окрестностей, включая разумных обитателей морей и океанов и не считая грудных младенцев, замерли у экранов телевизоров.

Музыка стихла, и вот послышался хорошо знакомый голос Самого Большого Мозга, сокращенно — Сабома. Биоэлектронный, он размещался в сейсмостойком хранилище и, имея гравилазерную связь (Сейчас установлено, что гравилазерная связь нисколько не хуже мезонной, тахионной и кварковой.) с окружающей действительностью, был запрограммирован на подачу советов всем желающим. Свою работу Сабом считал синекурой и пребывал в состоянии перманентного удивления. Зная практически все обо всем, он не мог понять, почему земляне, имея возможность связаться с ним в любой момент, предпочитают пользоваться собственными мозгами. С его точки зрения, это глупо и нерационально. Имея массу свободного времени, Сабом с энтузиазмом засел (здесь, видимо, «залег» более подошло бы, но интеллектуальную работу обычно делают сидя, почему я и воспользовался этим термином) за расшифровку.

Итак, в зале послышался голос Сабома:

— Я закончил дешифровку послания, — скромно сказал он. — Выдаю результаты на дисплей.

Темный экран над столом председателя осветился, и на нем возникла огненная надпись:

«Или вы нас считаете за мироблей, или вы сами миробли».

В полной тишине председатель зачем-то дважды прочитал эту надпись вслух, забыв выключить транслятор.

— Я произвел структурный и семантический анализ текста, — сказал Сабом. Слово «миробль» означает…

— Дальше не надо! — вышел из транса председатель и ударом кулака по кнопке выключил Самый Большой Мозг. — Дальше мы и сами догадались.

Он сел и подавленно спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— За что они нас так, а?

И снова потянулась ничем не нарушаемая тишина, а потом на одном из экранов что-то забулькало, и дешифратор выдал в динамик голос Си Многомудрого.

— Я хотел бы знать содержание наших сигналов, транслируемых в космос, — на физиономии Многомудрого блуждала задумчивая улыбка.

— Разве это важно, — сказал председатель и, махнув рукой, включил Сабома. — Извините, я тут вас сгоряча выключил…

— О чем говорить, — ответил Сабом. — Пустое.

— Си Многомудрый интересуется содержанием информации, передаваемой нами в космос. Вы знаете ее?

— Естественно. Мы, вернее, вы передаете таблицу умножения, ряд простых чисел и теорему Пифагора.

— А закон Архимеда насчет тела, погруженного в воду, вы не передавали? спросил Многомудрый, и, как показалось председателю, в улыбке его возникло что-то двусмысленное. — У нас, дельфинов, говорят: каков вопрос — таков ответ. В общем, мне все ясно.

— Что вам ясно, Многомудрый? — прошептал председатель и, ухватив себя за челюсть, стал раскачиваться.

— Видите ли, с точки зрения высокоразвитых гуманоидов, загромождать эфир сообщениями о том, что пятью пять — двадцать пять, могут только эти, как их, миробли…

37